Я хочу, чтобы мои похороны были весёлыми. Кремируйте меня и раскурите (c)
Очередной галлюценогенный сон моей тушки. Все имена, события и совпадения являются вымышленными и не имеют ничего общего с реальностью. Жанр сего сна - молодежная комедия. Текстом я этого, конечно, не передам, но было реально смешно, пока не стало страшно, превратившись в хоррор, а потом охуенно, приобрел черты порнухи ^__^
Кстати, для пояснения термина - см. тут - the-dark-clan.narod.ru/roleplay/creatures/undea...
читать дальше***
Говорят, что умертвие - тупой разлагающийся полутруп, зомби, страдающий комплексом неполноценности и оттого бросающийся на людей. Якобы мы нападаем на всех и всякого, вцепляясь в горло грязными кривыми когтями, капая слюной и тряся спутанной седой гривой, разрывая живую плоть на клочья и поглощая жизненную силу. Ерунда. У меня, например, аккуратный маникюр, а волосы, тяжелые, черные, лоснящиеся - моя персональная гордость. Хотя насчет питания все было подмечено верно. Однако необходимо добавить, что энергию-то можно получать не только из убийства... Вот мой лучший друг, например, черпает ее из секса, и ничего, живет, получше нашего, причем. И баб у него - воз и маленькая тележка.
Но об этом чуть позже.
Мы - семья, клан. Не по праву рождения, но по возможности выживания. Я пришла в него недавно, года 3 назад, с тех пор и живу с ними. Основа нашей семьи - Мать и Отец. Кто они, откуда пришли, почему стали искать себе подобных и собирать вместе, никто не знает. Понятно только то, что Мать - всеблага, вседобра и всетерпима, а Отец - строг, но справедлив. Мы, дети, слушаемся их беспрекословно, но они не лезут в нашу жизнь, лишь изредка контролируя выполнение правил приличия.
Я не могу точно сказать, сколько нас. Число моих братьев-сестер постоянно меняется, кто-то уходит, кто-то приходит, кто-то живет далеко. Да и знаю я не всех. По моим прикидкам, всего человек 10. Хотя, говорят, в Общем доме, когда собираются все родственники, просто не протолкнуться.
Ах да, надо ж объяснить, где мы живем. Это сложно, но, я надеюсь, вы поймете. У Родителей по Москве разбросана сеть квартирок, где мы обитаем наподобие общаги. Мне повезло жить с ребятами на старой Кантиме, ближе к Царям. Там нас обитает четверо - Крис, Коля, Кэт и я. Это такой "постоянный контингент", в соседних комнатах тоже постоянно кто-то обретается, но я с ними тесно не знакома.
Коля - жуткий бабник, и по совместительству мой лучший друг. Недавно он привел домой невесту - крайне милую, немного истеричную девчонку с глазами олененка. Родители одобрили, так что теперь она живет с нами, одновременно не зная о нас. Неплохо, а?
Она уже спала, когда в моей комнатке (как всегда) происходило непотребство. Мы с Крис сидели болтали, а к Николя пришли 2 девицы, которых он давно обхаживал. Дело дошло почти до поцелуев, когда за балконом показалась фигурка Нельки. Она - ебанутая, но адски красивая вампиресса. Тонкий стан, лазоревая юбка, темное каре - ни капли мозга и самосохранения, залезть по балконам на 6ой этаж, и со словами "я соскучилась, я хочу трахаться" подлететь с Коле. Мы че, мы ниче, взяли девчонок, пошли на кухню, ибо мешать тем двоим - себе дороже. И вот тут пришла беда - от шума проснулась невеста нашего обормота. Нельку запихнули в ванную, Крис схватила девицу и спряталась за шторами на кухне, а я, активно шаркая ногами, изображала только что проснувшееся нечто, дабы заглушить стоны из спальни (где кобелина развлекалась с оставшейся девицей).
Наш милый Олененок пробежался по квартире, ища своего суженого. Я перехватила ее у кухонной двери, обхватив за талию и неся какую-то чушь про то, что пора просыпаться и ей надо привести себя в порядок, дабы... Она упорхнула к себе наводить марафет, мы с Николя (оставившим изможденную, но явно довольную девицу в моей постели) запихнули Нельку и еще одну девчонку в кладовку, а сами остались на диванчике в корридоре охранять стратегические пути подступления к вышеупомянутым помещениям.
И все б ничего, но неугомонная Крис, посмотрев на довольного Колю, заявила, что тоже хочет жрать, а Бог велел делиться. Идиоты. Олененок был почти готов парадному выходу, а эти два придурка самозабвенно ебутся в полметре от меня. "Давай, братик, доведи меня за 5 толчков до оргазма" - ухмыляется Крис и садится сверху. Пара-тройка движений - и в воздухе разливается запах спермы и соков, вместе с ними - ощущение расплесканной жизненной энергии, и я неосознанно подаюсь вперед, глубоко вдыхая, стараясь собрать хоть каплю.
Открывается дверь, влетает наш красивый Олененок. Давая ребятам время одеться, увлекаю ее на кухню (как хорошо, что смертные не видят в темноте), где использую все свои актерские способности, чтоб показать, какой я несчастный и как мне нужен завтрак и кофе. Энергия заботы тоже сила - и это мой лучший завтрак, а ребятки тем временем выгоняют из квартиры весь собравшийся у нас бабский кагал.
Вот и утро наступило, пора мне уже что ли спать ложиться. Уааааф *зевает*
***
Не знаю, к чему мне вспомнилась история того ебанутого утра, я ведь рассказывала совершенно об ином. На чем там я остановилась? Ах да, Общий дом.
Помимо квартирок есть то место, откуда, думается мне, родом Отец и Мать. Это - наша главная крепость, оплот, место силы, база для встреч всех существ нашего вида. Посреди холодной Пустоши, между кустами пожухлой травы, корягами и омутами Болота змеится маленькая ледяная речка, а на ней стоит Старая Мельница. Это - наш Дом, наша каменная Твердыня. Именно здесь я получила свой первый глоток силы, здесь убила живое существо первый раз.
***
Я не знала, что со мной происходит. Была тут-и-не-тут одновременно, истощенная плоть начала слабеть, обессиленный организм - стареть. Я не помню, как долго я скиталась по Болоту, боясь посмотреть на свое отражение в мутной воде, не желая видеть в нем старуху с пергаментной кожей и потухшими глазами, отказываясь признать, что я мертва.
И вот одним светлым утром я увидела Дом. Грубая постройка серого камня, пугающая своей монументальностью, гордо смотрящая ввысь, крепко стоящая на земле, непоколебимая. На гнущихся ногах я пошла к ней, надеясь, что мне помогут - что меня убьют. Продираясь через старые колючки, по колено увязая в грязи, я пробиралась туда, ближе, еще, крикнуть, позвать, доползти, упасть, слабой рукой дотянуться, достать, выжить...
На крыльцо вышла Хозяйка. В простом клетчатом платье, фартучке, полотенцем грубого льна протирающая какую-то плошку. Она посмотрела на меня, презрительно, как на шелудивую псину, и прикрикнула: "Что разлеглась? Хочешь сдохнуть - дохни падалью на дороге!". Из-за спутанных волос я бросила на нее взгляд, жалкий, молящий, испуганный, глаза ребенка в теле старика, и она всплеснула руками, выронив тарелку, и метнулась ко мне. Подняв мою голову, стряхнув грязь с моего лица, она положила руку мне на лоб, и мне стало тепло. "Ты хочешь жить и ты можешь жить, я вижу. Так иди и убей" - сказала она и резко толкнула меня вниз на пыльную дорогу. Взведенной пружиной подскочила я, бросилась в Пустошь, где чудилось мне теперь еле земетное трепетание трав и движение мышек. Серого лемминга учуяла я, нет, просто почувствовала биение его сердца. И кинулась, сведенными судорогой пальцами схватила, и вгрызлась в серую шкурку, и горячая кровь брызнула на вмиг помолодевшую кожу. И это было прекрасно.
***
В Доме я нашла приют. В Доме я училась. Сперва - убивать и черпать силу из чужой смерти. Потом - просто быть рядом и, сливаясь, черпать силу из чужой жизни.
Любая нежить становится сильнее либо убивая, либо трахая. И немудрено - именно в эти 2 момента люди испытывают максимальное количество эмоций. Эрос и Танатос, и все такое...
Мы, умертвии, ожившие мертвецы, питающиеся чужой жизнью. Нет ее - и мы стареем, дряхлеем, покрываемся пылью и превращаемся в безумных монстров, готовых раздавить, разорвать, уничтожить. Вы можете сказать, что это ужасно, но послушайте, если человеку не давать воды, он тоже убчьт любого, у кого есть хоть пара глотков.
Я люблю петь и танцевать. Я люблю нравится мужчинам. Я люблю летящие юбки и залитые солнцем улицы. А еще, я мертва, но ведь об этом никто никогда не узнает, правда?
***
Жить в реальности Болота и Пустоши трудно. Там всегда холодно, там вечная осень, и серые тучи отражаются в грязной воде, а северный ветер скрипит колесом Старой Мельницы. Мне больше нравится наш мир, в который вернул меня Отец после того, как я выздоровела.
С тех пор лишь однажды я видела свою истинную - мертвую - сущность, и эту историю я вам расскажу.
***
Пару раз в год мы всегда возвращаемся в Пустошь, чтобы... помыться. Звучит смешно, но, подозреваю, местная вода обладает какими-то странными свойствами, сохраняющими плоть от разложения.
Мыться - это таинство, это - процесс.
В главном зале Старой Мельницы, под высокой крышей, мужчины раздеваются по пояс, женщины до рубах, а младшие члены семьи, те, кто еще не покидает Пустошь, в жестяных тазиках несут нам воду. Мы промываем ледяной жидкостью все члены, все суставы, каждую пядь, а потом Отец окатывает нас водой, а Мать приносит чистые белые полотнища вытереться. И это не холодно, нет, это... освежает.
Но и у нас есть враги. Безумные маги, считающие нас жестокой нежитью, опасной для людей. Маги - человечки, они ничего не понимают. Поэтому и Дом наш - в реальности Болота. Как туда пробрался этот гад - мы не знаем до сих пор.
Мать несла нам полотенца, когда сумасшедший плешивый человечишка забежал в главный зал и кинул нам под ноги странный зеленый кристалл. Я ощущала лишь холод, сковывающий тело, а глаза смотрели на фигуру Отца, по которой снизу разводами нарастал яркий изумрудный ледок. Я потянулась потрогать его, с хрустом ломая твердую корочку, и тут внезапно заметила, что сквозь это мутно-зеленое стекло просвечивает истинный облик, плоть умертвии: серая кожа в струпьях, оголившаяся кость ребра, провалы щек и инфернальный свет глаз.
Мать закричала, Отец дернулся и единым, слитным движением подхватил упавшие из ее рук полотенца.
"Вытирайтесь, - кивнул он нам. - У нас есть пара часов, чтобы найти мага. Надо спешить". Он открыл Дверь в наш мир, и мы пошли за ним. В маленькую трехдверную машину Кэт все вместиться не смогли. Коля за рулем, Отец рядом с ним, я с какой-то мелочью внутри, сама Кэт и Крис снаружи, бегут, придерживаясь за оторванные двери, со скоростью 5000 шагов в минуту.
"Только 2500" - поправляет меня Коля.
"Следи за дорогой" - бросает ему Отец.
Он напряжен. Что-то не так.
Мы едем вверх по горке от Кантимы, маг живет в водонапорной башне рядом с Каширкой, и мы разнесем в клочья его жилище, но найдем нужные кристаллы, чтобы снять это ледяное заклятье. Мы хотим жить.
И тут прямо на трассу выходит человек. Волшебник, кудесник. Нет. Колдун. Молодой, но очень сильный. Он поднимает руку, ладонью вперед - в машине начинают дрожать стекла, капот складывается гармошкой. До взрыва осталось...
Отец и Коля выпрыгивают в разные стороны, я бросаю детей из машины, Крис и Кэт подхватывают их и на грани зримого быстро бегут вперед, под защиту деревьев. Я выпрыгиваю... поздно, слишком поздно. Падаю на горячий асфальт, в паре метров ударяется об землю горящая железяка. Пахнет жженой резиной, солнце печет кожу, я умираю. Поднимаю взгляд - и вижу сапоги колдуна. Я умру.
Он поднимает меня за косу, больно вздергивая вверх, смотрит, пристально, изучающе, и я тону в его черных глазах. Открытое лицо, бледная кожа, тонкие, резкие черты лица, темные длинные волосы, широкие плечи, сильные руки. И глаза - огромные, всепоглощающие, радужка темнее, чем расширенный зрачок, чуть заметные концентрические круги вдоль их граней - пепельного цвета зимнего неба. Они поглощают меня, я падаю в них, я... я... я...
Колдун на миг отпускает меня, чтоб перехватить поудобнее, сильно, крепко, жарко. Но я уже стою на ногах, вцепившись за его плечи, сильно, когтями, не опущу. Мы не можем порвать нить, связывающую наши взгляды, его зрачок все расширяется - от творимой волшбы - и скоро поглотит весь мир, весь МОЙ мир. Моя кожа плавится, моя кровь кипит, его рука спускается вниз по позвоночнику, рассекая меня пополам. Жарко. Я горю, я горю! Нестерпимая, оглушительная боль ногах - ступни, подошвы, дымятся, в огне, прожигая, оплавляя дорогу. Я кричу. Больно, спасите. Я кричу. Колдун обнимает меня, прижимает ближе: "Милая, любимая, красавица, подожди, потерпи, все пройдет, все пройдет". И я понимаю, что он спасает меня, вливает меня свою силу - огромную, яростную мощь, он делит ее пополам, и отдает мне - разом, быстро, лавиной, потоком - и она разрывает меня на части, а его руки собирают меня воедино - вновь. А зеленый лед... зеленый лед исчезает.
Озаренная пониманием, я вжимаюсь в него, ищу его губы, целую. И это - еще одно откровение, полное слияние, ощущение его вселенной и меня в ней, неизбывной части, чужой, но такой своей, единство. Я вижу звезды.
Он тоже ошарашен, и поток силы утихает. Я падаю на землю, увлекая его за собой, обвившись вокруг его стройного тела. Хочу, хочу тебя - звучит во всем: в движениях, взгляде, прикосновениях, укусах. "Возьми меня, ну же" - шепчу, кричу, стону...
Колдун поднимает глаза - в десятке метров от нас стоит моя Семья, круглыми от ужаса глазами наблюдая, как я разъяренной кошкой сдираю с него рубашку и царапаю спину. Колдун мерзко ухмыляется и щелкает пальцами - у него хватит на это сил? - а изумрудный ледок с шипением исчезает. Растерянно смотрю на них, изучающих свои руки, осматривающих одежду. Тогда зачем? Зачем колдун вливал в меня силу? Зачем делился мощью? Закрываю глаза, прислушиваюсь к себе... Я такая же, как и они, но - уже - иная. Я жива! Черт! Кровь, горячая кровь в моих венах. Щеки румяные... Яблочки... Я мертва, но тело мое живет. А еще я внезапно понимаю, что теперь могу творить волшбу, магия покалывает подушечки пальцев...
Теперь я сильна. Бездушна, беспощадна, как любая нежить, и сильна. И нет для меня границ. А колдун слаб - духом он слабее меня, и сейчас он потратил слишком много сил. Сгорбился, сидит, как старик. Сейчас я могу уничтожить его. Но нет, я вижу искру, огонек в его груди - он просто затаился, ждет, жаждет ответить ударом на удар, исправить ошибку, что совершил, спася меня.
Подхожу - белая юбка шелестит по ногам - наклоняюсь, поднимаю его лицо, обнимаю за шею, прижимаюсь к щеке. "Спасибо, - шепчу, - спасибо". И он понимает, что это значит "теперь я буду с тобой, всегда, рядом".
***
А потом я проснулся, но это совсем другая история...
Кстати, для пояснения термина - см. тут - the-dark-clan.narod.ru/roleplay/creatures/undea...
читать дальше***
Говорят, что умертвие - тупой разлагающийся полутруп, зомби, страдающий комплексом неполноценности и оттого бросающийся на людей. Якобы мы нападаем на всех и всякого, вцепляясь в горло грязными кривыми когтями, капая слюной и тряся спутанной седой гривой, разрывая живую плоть на клочья и поглощая жизненную силу. Ерунда. У меня, например, аккуратный маникюр, а волосы, тяжелые, черные, лоснящиеся - моя персональная гордость. Хотя насчет питания все было подмечено верно. Однако необходимо добавить, что энергию-то можно получать не только из убийства... Вот мой лучший друг, например, черпает ее из секса, и ничего, живет, получше нашего, причем. И баб у него - воз и маленькая тележка.
Но об этом чуть позже.
Мы - семья, клан. Не по праву рождения, но по возможности выживания. Я пришла в него недавно, года 3 назад, с тех пор и живу с ними. Основа нашей семьи - Мать и Отец. Кто они, откуда пришли, почему стали искать себе подобных и собирать вместе, никто не знает. Понятно только то, что Мать - всеблага, вседобра и всетерпима, а Отец - строг, но справедлив. Мы, дети, слушаемся их беспрекословно, но они не лезут в нашу жизнь, лишь изредка контролируя выполнение правил приличия.
Я не могу точно сказать, сколько нас. Число моих братьев-сестер постоянно меняется, кто-то уходит, кто-то приходит, кто-то живет далеко. Да и знаю я не всех. По моим прикидкам, всего человек 10. Хотя, говорят, в Общем доме, когда собираются все родственники, просто не протолкнуться.
Ах да, надо ж объяснить, где мы живем. Это сложно, но, я надеюсь, вы поймете. У Родителей по Москве разбросана сеть квартирок, где мы обитаем наподобие общаги. Мне повезло жить с ребятами на старой Кантиме, ближе к Царям. Там нас обитает четверо - Крис, Коля, Кэт и я. Это такой "постоянный контингент", в соседних комнатах тоже постоянно кто-то обретается, но я с ними тесно не знакома.
Коля - жуткий бабник, и по совместительству мой лучший друг. Недавно он привел домой невесту - крайне милую, немного истеричную девчонку с глазами олененка. Родители одобрили, так что теперь она живет с нами, одновременно не зная о нас. Неплохо, а?
Она уже спала, когда в моей комнатке (как всегда) происходило непотребство. Мы с Крис сидели болтали, а к Николя пришли 2 девицы, которых он давно обхаживал. Дело дошло почти до поцелуев, когда за балконом показалась фигурка Нельки. Она - ебанутая, но адски красивая вампиресса. Тонкий стан, лазоревая юбка, темное каре - ни капли мозга и самосохранения, залезть по балконам на 6ой этаж, и со словами "я соскучилась, я хочу трахаться" подлететь с Коле. Мы че, мы ниче, взяли девчонок, пошли на кухню, ибо мешать тем двоим - себе дороже. И вот тут пришла беда - от шума проснулась невеста нашего обормота. Нельку запихнули в ванную, Крис схватила девицу и спряталась за шторами на кухне, а я, активно шаркая ногами, изображала только что проснувшееся нечто, дабы заглушить стоны из спальни (где кобелина развлекалась с оставшейся девицей).
Наш милый Олененок пробежался по квартире, ища своего суженого. Я перехватила ее у кухонной двери, обхватив за талию и неся какую-то чушь про то, что пора просыпаться и ей надо привести себя в порядок, дабы... Она упорхнула к себе наводить марафет, мы с Николя (оставившим изможденную, но явно довольную девицу в моей постели) запихнули Нельку и еще одну девчонку в кладовку, а сами остались на диванчике в корридоре охранять стратегические пути подступления к вышеупомянутым помещениям.
И все б ничего, но неугомонная Крис, посмотрев на довольного Колю, заявила, что тоже хочет жрать, а Бог велел делиться. Идиоты. Олененок был почти готов парадному выходу, а эти два придурка самозабвенно ебутся в полметре от меня. "Давай, братик, доведи меня за 5 толчков до оргазма" - ухмыляется Крис и садится сверху. Пара-тройка движений - и в воздухе разливается запах спермы и соков, вместе с ними - ощущение расплесканной жизненной энергии, и я неосознанно подаюсь вперед, глубоко вдыхая, стараясь собрать хоть каплю.
Открывается дверь, влетает наш красивый Олененок. Давая ребятам время одеться, увлекаю ее на кухню (как хорошо, что смертные не видят в темноте), где использую все свои актерские способности, чтоб показать, какой я несчастный и как мне нужен завтрак и кофе. Энергия заботы тоже сила - и это мой лучший завтрак, а ребятки тем временем выгоняют из квартиры весь собравшийся у нас бабский кагал.
Вот и утро наступило, пора мне уже что ли спать ложиться. Уааааф *зевает*
***
Не знаю, к чему мне вспомнилась история того ебанутого утра, я ведь рассказывала совершенно об ином. На чем там я остановилась? Ах да, Общий дом.
Помимо квартирок есть то место, откуда, думается мне, родом Отец и Мать. Это - наша главная крепость, оплот, место силы, база для встреч всех существ нашего вида. Посреди холодной Пустоши, между кустами пожухлой травы, корягами и омутами Болота змеится маленькая ледяная речка, а на ней стоит Старая Мельница. Это - наш Дом, наша каменная Твердыня. Именно здесь я получила свой первый глоток силы, здесь убила живое существо первый раз.
***
Я не знала, что со мной происходит. Была тут-и-не-тут одновременно, истощенная плоть начала слабеть, обессиленный организм - стареть. Я не помню, как долго я скиталась по Болоту, боясь посмотреть на свое отражение в мутной воде, не желая видеть в нем старуху с пергаментной кожей и потухшими глазами, отказываясь признать, что я мертва.
И вот одним светлым утром я увидела Дом. Грубая постройка серого камня, пугающая своей монументальностью, гордо смотрящая ввысь, крепко стоящая на земле, непоколебимая. На гнущихся ногах я пошла к ней, надеясь, что мне помогут - что меня убьют. Продираясь через старые колючки, по колено увязая в грязи, я пробиралась туда, ближе, еще, крикнуть, позвать, доползти, упасть, слабой рукой дотянуться, достать, выжить...
На крыльцо вышла Хозяйка. В простом клетчатом платье, фартучке, полотенцем грубого льна протирающая какую-то плошку. Она посмотрела на меня, презрительно, как на шелудивую псину, и прикрикнула: "Что разлеглась? Хочешь сдохнуть - дохни падалью на дороге!". Из-за спутанных волос я бросила на нее взгляд, жалкий, молящий, испуганный, глаза ребенка в теле старика, и она всплеснула руками, выронив тарелку, и метнулась ко мне. Подняв мою голову, стряхнув грязь с моего лица, она положила руку мне на лоб, и мне стало тепло. "Ты хочешь жить и ты можешь жить, я вижу. Так иди и убей" - сказала она и резко толкнула меня вниз на пыльную дорогу. Взведенной пружиной подскочила я, бросилась в Пустошь, где чудилось мне теперь еле земетное трепетание трав и движение мышек. Серого лемминга учуяла я, нет, просто почувствовала биение его сердца. И кинулась, сведенными судорогой пальцами схватила, и вгрызлась в серую шкурку, и горячая кровь брызнула на вмиг помолодевшую кожу. И это было прекрасно.
***
В Доме я нашла приют. В Доме я училась. Сперва - убивать и черпать силу из чужой смерти. Потом - просто быть рядом и, сливаясь, черпать силу из чужой жизни.
Любая нежить становится сильнее либо убивая, либо трахая. И немудрено - именно в эти 2 момента люди испытывают максимальное количество эмоций. Эрос и Танатос, и все такое...
Мы, умертвии, ожившие мертвецы, питающиеся чужой жизнью. Нет ее - и мы стареем, дряхлеем, покрываемся пылью и превращаемся в безумных монстров, готовых раздавить, разорвать, уничтожить. Вы можете сказать, что это ужасно, но послушайте, если человеку не давать воды, он тоже убчьт любого, у кого есть хоть пара глотков.
Я люблю петь и танцевать. Я люблю нравится мужчинам. Я люблю летящие юбки и залитые солнцем улицы. А еще, я мертва, но ведь об этом никто никогда не узнает, правда?
***
Жить в реальности Болота и Пустоши трудно. Там всегда холодно, там вечная осень, и серые тучи отражаются в грязной воде, а северный ветер скрипит колесом Старой Мельницы. Мне больше нравится наш мир, в который вернул меня Отец после того, как я выздоровела.
С тех пор лишь однажды я видела свою истинную - мертвую - сущность, и эту историю я вам расскажу.
***
Пару раз в год мы всегда возвращаемся в Пустошь, чтобы... помыться. Звучит смешно, но, подозреваю, местная вода обладает какими-то странными свойствами, сохраняющими плоть от разложения.
Мыться - это таинство, это - процесс.
В главном зале Старой Мельницы, под высокой крышей, мужчины раздеваются по пояс, женщины до рубах, а младшие члены семьи, те, кто еще не покидает Пустошь, в жестяных тазиках несут нам воду. Мы промываем ледяной жидкостью все члены, все суставы, каждую пядь, а потом Отец окатывает нас водой, а Мать приносит чистые белые полотнища вытереться. И это не холодно, нет, это... освежает.
Но и у нас есть враги. Безумные маги, считающие нас жестокой нежитью, опасной для людей. Маги - человечки, они ничего не понимают. Поэтому и Дом наш - в реальности Болота. Как туда пробрался этот гад - мы не знаем до сих пор.
Мать несла нам полотенца, когда сумасшедший плешивый человечишка забежал в главный зал и кинул нам под ноги странный зеленый кристалл. Я ощущала лишь холод, сковывающий тело, а глаза смотрели на фигуру Отца, по которой снизу разводами нарастал яркий изумрудный ледок. Я потянулась потрогать его, с хрустом ломая твердую корочку, и тут внезапно заметила, что сквозь это мутно-зеленое стекло просвечивает истинный облик, плоть умертвии: серая кожа в струпьях, оголившаяся кость ребра, провалы щек и инфернальный свет глаз.
Мать закричала, Отец дернулся и единым, слитным движением подхватил упавшие из ее рук полотенца.
"Вытирайтесь, - кивнул он нам. - У нас есть пара часов, чтобы найти мага. Надо спешить". Он открыл Дверь в наш мир, и мы пошли за ним. В маленькую трехдверную машину Кэт все вместиться не смогли. Коля за рулем, Отец рядом с ним, я с какой-то мелочью внутри, сама Кэт и Крис снаружи, бегут, придерживаясь за оторванные двери, со скоростью 5000 шагов в минуту.
"Только 2500" - поправляет меня Коля.
"Следи за дорогой" - бросает ему Отец.
Он напряжен. Что-то не так.
Мы едем вверх по горке от Кантимы, маг живет в водонапорной башне рядом с Каширкой, и мы разнесем в клочья его жилище, но найдем нужные кристаллы, чтобы снять это ледяное заклятье. Мы хотим жить.
И тут прямо на трассу выходит человек. Волшебник, кудесник. Нет. Колдун. Молодой, но очень сильный. Он поднимает руку, ладонью вперед - в машине начинают дрожать стекла, капот складывается гармошкой. До взрыва осталось...
Отец и Коля выпрыгивают в разные стороны, я бросаю детей из машины, Крис и Кэт подхватывают их и на грани зримого быстро бегут вперед, под защиту деревьев. Я выпрыгиваю... поздно, слишком поздно. Падаю на горячий асфальт, в паре метров ударяется об землю горящая железяка. Пахнет жженой резиной, солнце печет кожу, я умираю. Поднимаю взгляд - и вижу сапоги колдуна. Я умру.
Он поднимает меня за косу, больно вздергивая вверх, смотрит, пристально, изучающе, и я тону в его черных глазах. Открытое лицо, бледная кожа, тонкие, резкие черты лица, темные длинные волосы, широкие плечи, сильные руки. И глаза - огромные, всепоглощающие, радужка темнее, чем расширенный зрачок, чуть заметные концентрические круги вдоль их граней - пепельного цвета зимнего неба. Они поглощают меня, я падаю в них, я... я... я...
Колдун на миг отпускает меня, чтоб перехватить поудобнее, сильно, крепко, жарко. Но я уже стою на ногах, вцепившись за его плечи, сильно, когтями, не опущу. Мы не можем порвать нить, связывающую наши взгляды, его зрачок все расширяется - от творимой волшбы - и скоро поглотит весь мир, весь МОЙ мир. Моя кожа плавится, моя кровь кипит, его рука спускается вниз по позвоночнику, рассекая меня пополам. Жарко. Я горю, я горю! Нестерпимая, оглушительная боль ногах - ступни, подошвы, дымятся, в огне, прожигая, оплавляя дорогу. Я кричу. Больно, спасите. Я кричу. Колдун обнимает меня, прижимает ближе: "Милая, любимая, красавица, подожди, потерпи, все пройдет, все пройдет". И я понимаю, что он спасает меня, вливает меня свою силу - огромную, яростную мощь, он делит ее пополам, и отдает мне - разом, быстро, лавиной, потоком - и она разрывает меня на части, а его руки собирают меня воедино - вновь. А зеленый лед... зеленый лед исчезает.
Озаренная пониманием, я вжимаюсь в него, ищу его губы, целую. И это - еще одно откровение, полное слияние, ощущение его вселенной и меня в ней, неизбывной части, чужой, но такой своей, единство. Я вижу звезды.
Он тоже ошарашен, и поток силы утихает. Я падаю на землю, увлекая его за собой, обвившись вокруг его стройного тела. Хочу, хочу тебя - звучит во всем: в движениях, взгляде, прикосновениях, укусах. "Возьми меня, ну же" - шепчу, кричу, стону...
Колдун поднимает глаза - в десятке метров от нас стоит моя Семья, круглыми от ужаса глазами наблюдая, как я разъяренной кошкой сдираю с него рубашку и царапаю спину. Колдун мерзко ухмыляется и щелкает пальцами - у него хватит на это сил? - а изумрудный ледок с шипением исчезает. Растерянно смотрю на них, изучающих свои руки, осматривающих одежду. Тогда зачем? Зачем колдун вливал в меня силу? Зачем делился мощью? Закрываю глаза, прислушиваюсь к себе... Я такая же, как и они, но - уже - иная. Я жива! Черт! Кровь, горячая кровь в моих венах. Щеки румяные... Яблочки... Я мертва, но тело мое живет. А еще я внезапно понимаю, что теперь могу творить волшбу, магия покалывает подушечки пальцев...
Теперь я сильна. Бездушна, беспощадна, как любая нежить, и сильна. И нет для меня границ. А колдун слаб - духом он слабее меня, и сейчас он потратил слишком много сил. Сгорбился, сидит, как старик. Сейчас я могу уничтожить его. Но нет, я вижу искру, огонек в его груди - он просто затаился, ждет, жаждет ответить ударом на удар, исправить ошибку, что совершил, спася меня.
Подхожу - белая юбка шелестит по ногам - наклоняюсь, поднимаю его лицо, обнимаю за шею, прижимаюсь к щеке. "Спасибо, - шепчу, - спасибо". И он понимает, что это значит "теперь я буду с тобой, всегда, рядом".
***
А потом я проснулся, но это совсем другая история...
@темы: mine